Никонов Алексий, священномученик (1938)

Дни памяти:

• Собор новомучеников и исповедников Российских
• 29 октября

ЖИТИЕ

Священномученик Алексий родился 15 октября 1881 года в Москве. Отец его Михаил Никонов работал землемером. В 1902 году Алексей окончил Московское коммер­ческое училище, с 1903 года служил в армии. В 1905 году оставил службу и поступил в Московскую духов­ную академию, которую окончил в 1910 году.

С 1911 по 1914 год Алексей Михайлович работал учителем в горо­де Данкове Рязанской губернии. С началом Первой мировой вой­ны был призван в армию и служил в Могилевской губернии прапорщиком. В 1917 году его перевели в 712-й полк, который располагался в Пинских болотах. С декабря 1917 года по июль 1918 года Алексей Никонов ко­мандовал взводом караульной роты в городе Данкове и являлся по­мощником военного руководителя.

С 1918 года Алексей Михай­лович возобновил учительскую деятельность. В 1921 году он стал псаломщиком и через год, в конце августа 1922 года, был рукопо­ложен во священника к Успенской церкви города Клина.

Священника Алексия Никонова вместе со священником Алексием Воробьевым арестовали 26 сентября 1924 года по обвинению в том, что они «без разреше­ния местной власти устроили в церкви города Клина собрание верующих, на котором произносили агитационные речи о гоне­нии советской властью православия».

16 октября о. Алексий Никонов был вызван на допрос. Священников держали несколько месяцев в Бутыр­ской тюрьме, не до­прашивая. 27 февраля 1925 года Особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило священника Алексия Никонова к высылке в Нарымский край на два года.

После отбытия срока ссылки о. Алексию на три года за­претили проживание в шести крупных областях страны. Он поселился в селе Спас-Дощатый Зарайского района Московской области и стал служить здесь в Преображенском храме, стараясь строго исполнять богослужебный устав, во всем проявляя себя преданным пастырем Церкви Христовой.

Некий коммунист написал уполномоченному ОГПУ заявле­ние, в котором просил «принять срочные меры для выяснения личности священника села Спас-Дощатый, который работает около двух лет в церкви попом и ведет контрреволюционную рабо­ту. Главным образом обрабатывает молодежь, рассказывает про­поведи каждую службу, не по одной, а по две или по три пропове­ди… Я, как человек партийный, заявляю, что необходимо при­нять срочные меры о высылке его».

По обвинению в антисоветской деятельности о. Алексий в феврале 1930 года был арестован и заключен в Зарайском адми­нистративном отделе. 10 февраля его допросили. На во­просы следователя он отвечал: «В проповедях против советской власти не выступал, говорил в отношении духа неверия, что если человек не верит, то жизнь сама обязательно приведет его к вере, но, однако, советской власти не касался. В проповедях я говорил, что в школах детей учат читать и писать, а дома верующие могут учить Закону Божьему. Против коллективизации я никогда не выступал, и это не мое дело. Виновным себя в антисоветской аги­тации не признаю».

На основании свидетельских показаний было составлено об­винительное заключение, в котором вина священника формулировалась так: «В 1927 году, получив должность в церкви при селе Спас-Дощатый, снова повел контрреволюционную аги­тацию среди населения путем частых выступлений с проповедя­ми, в которых внушал верующим, что религия жива и непобеди­ма и будет существовать до скончания века, несмотря на гонение со стороны власти и безбожников-коммунистов. До приезда Ни­конова в село церковь своего лица не имела, служба совершалась только по праздникам, верующие почти не ходили. С приездом же Никонова церковь оживилась, богослужение совершалось каждый день утром и вечером с продолжительностью 4–7 часов, а также частые произнесения проповедей привлекали много ве­рующих, в особенности, женщин, не только старух, но и моло­дых. Никонову удалось организовать хор, куда входили преиму­щественно женщины и несовершеннолетние дети. Кроме призыва верующих к защите религии, Никонов старался запугивать веру­ющих и такими моментами: “Делать аборты – большой грех. Совет­ская власть позволяет убивать детей, чего никогда не было, это делают только безбожники-большевики. Гражданские брак и по­хороны – это временная стихия, придет время, буря стихнет, пра­вославная вера будет на своей высоте”… В одну из проповедей в конце 1929 года призывал верующих помочь ему в уплате налога, ходил сам по домам своего прихода, собирал деньги и распрост­ранял контрреволюционные слухи».

30 апреля 1930 года на заседании тройки было принято ре­шение зачесть о. Алексию в наказание срок предварительного заключения и из-под стражи освободить.

После освобождения о. Алексий продолжал служить в Пре­ображенском храме. 25 сентября 1936 года его снова арестовали. Власти обвинили его в том, что он «среди населения ведет контрреволюционную агитацию против сущест­вующего строя советской власти. В проповедях… в церкви среди верующих заявил: юношам, девицам и детям у нас в стране не да­ют возможности свободно посещать церковь, советская власть делает гонение на верующих. Среди духовенства делал призывы к тому, чтобы все себя вели мужественно в случае, если придется пострадать за веру».

26 сентября о. Алексий был допрошен в Зарайске. Приводим выдержку из протокола допроса.

– Где, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Федором Поздеевским и Поликарпом Соловьевым?

–     С архиепископом Феодором (Поздеевским) я знаком с 1909 года в бытность его ректорства в Московской духовной академии. После, в 1917 и 1918 годах, я с ним встречался в Даниловском монастыре, где он был настоятелем, и в 1933 году я встречался с ним в городе Зарайске у своей тещи… у которой он про­живал на квартире. С архимандритом Поликарпом (Соловьевым) знаком по совместной учебе в Московской духовной академии, и с того времени я с ним встречался до ареста, то есть до 1924 года. После освобождения я с ним встречался с 1932 года по день его отъезда из Зарайска, до начала 1936 года… Мои встречи с архиепископом Феодором продолжались до его ареста, то есть до 3 ноября 1934 года… При наших встречах с архиепископом Фео­дором и архимандритом Поликарпом возникали беседы на тему церковной жизни дореволюционного периода и после, при суще­ствующем строе советской власти, и главным образом касались вопроса закрытия духовных учебных заведений, разгона и закры­тия монастырей и уменьшения числа верующих.

Через некоторое время о. Алексий был переведен в Бутыр­скую тюрьму в Москве. 9 декабря его допросил следователь Бу­лыжников:

– Кто из попов принимал участие в обсуждении дополнений к проекту новой конституции?

– В обсуждении дополнений к проекту новой конституции принимали участие священники Иван Смирнов, Петр Соловьев и я, Никонов.

– Кто является автором контрреволюционной рукописи «До­полнение к проекту новой конституции»?

– Автором рукописи являюсь я. Написал я ее по своему соб­ственному убеждению.

– Изложите содержание вашей рукописи «Дополнение к про­екту новой конституции».

– Я в своей рукописи в качестве дополнения к проекту новой конституции выдвигал вопрос об изменении статьи 124, по кото­рой сохраняется свобода антирелигиозной пропаганды за всеми гражданами. Я предлагал статью 124 дополнить в том смысле, чтобы нам, служителям культа, по новой конституции была пред­оставлена полная свобода религиозной пропаганды, как в церкви, так и вне ее. Устройство религиозных бесед в домах и общественных местах, религиозная пропаганда за всеми гражданами в общественных местах и в домах верующих также должны быть подтверждены новой конституцией. Выдвигал я и другие вопросы: об оживлении церковной деятельности, об ограждении церковной жизни от административного вмешательства местных сельсоветов и райсоветов, сосредоточив все это в руках верховной власти. Это все я хотел сделать через Синод легальным порядком.

20 января 1937 года Особое совещание при НКВД пригово­рило о. Алексия к заключению в исправительно-трудовой ла­герь сроком на пять лет.

Священник Алексий Никонов был отправлен этапом в Севжердорлаг, где он и скончался 29 октября 1938 года. Его тело было погребено на отведенном кладбище поселка Кылтово Княжпогостского района Коми об­ласти на расстоянии 2,5 километра от поселка на юг.

Реабилитирован и причислен к лику святых новомучеников.